Другие знакомились с новинками литературы. Третьи строили модели кораблей. Теперь, когда свободного времени стало меньше, многое из этого пришлось оставить.
Чтобы обучить кадет хорошим манерам, Арсеньев ввёл уроки танцев. Однажды он сам явился на такой урок. По ходу объяснений понадобилось показать, как держать даму в вальсе. Адмирал вызвал одного из воспитанников и, подхваченный набегающими волнами музыки, забыв обо всём на свете, закружился с ним, красным от смущения, в пленительном и томном танце. Несмотря на неуклюжесть партнёра, начальник училища показал высший класс. Только воспитанники опять же начали сомневаться и спорить между собой: адмиральское ли дело танцы? [23]
На разных курсах в Морском училище всегда было много родственников – родных, двоюродных, троюродных братьев, племянников. Однажды колчаковский однокурсник Георгий Гадд явился к врачу с высокой температурой, а тот его выгнал, даже не выслушав: ты почти каждый день ко мне ходишь! Лекарь был новый и не знал, что в училище состояли четверо или пятеро Гаддов, к тому же достаточно друг на друга похожих. Родственные связи, конечно же, помогали самым юным воспитанникам освоиться в незнакомой обстановке.
Александр Фёдорович Колчак (первый из Колчаков в Морском училище, впоследствии адмирал) был выпущен в 1878 году. Так что у его двоюродного племянника не было в училище никого, кто мог бы прийти на помощь, кто связывал бы с оставленным миром семьи и детства. Преодолеть одиночество, особенно острое в первый год, Колчаку помогала дружба с одним из однокурсников. Такой дружеской близости у Колчака за всю жизнь, наверно, больше ни с кем не было, и недаром даже на допросе, за несколько дней до гибели, он вспомнил о нём, не называя по имени: «…Шёл я всё время первым или вторым в своём выпуске, меняясь со своим товарищем, с которым поступил в Корпус…» [24]
Этот друг юности Колчака – Дмитрий Филиппов, самый младший из шестерых детей вдовы губернского секретаря, харьковской помещицы. Из слов Колчака можно понять, что они познакомились ещё до поступления в училище. Скорее всего, так и было, ибо вдова имела жительство в здании Обуховской больницы. [25]
В Морском корпусе (училище) Колчак сильно переменился. По-видимому, начал взрослеть, появилось чувство ответственности, да и сама учёба стала осмысленным делом: ведь он учился там, где хотел, и тому, чему хотел. Они с Филипповым действительно выделялись на курсе своими успехами.
В 1944 году в нью-йоркском журнале «Морские записки» была опубликована статья «Выпуск Колчака». Её автор, контр-адмирал и известный в эмиграции писатель-маринист Дмитрий Никитин (псевдоним – Фокагитов), закончил Морской корпус на три года раньше Колчака, которого, несомненно, знал. Брат его Андрей, скончавшийся в 1944 году, учился вместе с Колчаком. И в упомянутой статье рассказ временами ведётся как бы от имени покойного брата (и скорее всего с его слов). К такому приёму вряд ли решился бы прибегнуть мемуарист, далёкий от литературы; профессиональному писателю это не казалось чем-то необычным или недопустимым.